Видевшие фильм в один голос уверяют, что ничего подобного в нашем кино ещё не было, степень и исторической достоверности, и зрелищности, и проработанности гораздо выше, чем у любых исторических проектов последнего времени, хоть «Викинга», хоть недавнего «Тобола» по книге того же Иванова. И комплиментарно сравнивают с «Игрой престолов», утверждая, что во многих отношениях наше кино не уступает (почти).
Не читавшему роман Иванова (мне он показался тяжеловато написанным, перенасыщенным вычурной квазиисторической мишурой и попросту скучным) и не видевшему ни одной серии столь популярного псевдосредневекового сериального эпоса сложно судить о справедливости таких суждений, поэтому стоит ограничиться пересказом фабулы и фактами кинопроизводства.
Любопытно, что и в названии книги, и в названии фильма второе слово пишется то с прописной буквы, то со строчной. Сам Алексей Иванов утверждал, что парму надо писать со строчной, поскольку слово является приуральским названием хвойного леса, синонимом слова «тайга». Тем не менее то там, то тут заглавная, так как этим именем собственным принято кратко называть и Пермь Великую.
Итак, время действия — XV век, место — Пермь Великая и окрестности, в которой княжит Ермолай, правитель разумный и не спешащий подчиняться Москве, находящий общий язык с местными народами. Но по какой-то оплошности его подчинённые крадут местную святыню, Золотую Бабу, и жестокий хан Асыка совершает набег на острог, убивая всех подряд. Асыка, заметим, верхом на боевом лосе, а сцена снята очень жестоко. Спасаются трое — воевода Полюд (одна из последних ролей Сергея Пускепалиса) с юным младшим княжеским сыном Михаилом и его возлюбленной из вогулов по имени Тичерть.
Пишут, однако, что это не ожидаемая драма мести, в которой сын мстит за отца, фильм устроен сложнее — повзрослевший Михаил правит не мечом и насилием, а словом и пониманием, выросшая Тиче оказывается ведьмой-ламией, способной превращаться в рысь, и их брак — символ союза христианства и язычества.