Зимовка на краю Севера: несколько дней из жизни чукотского посёлка

Север вообще снимают мало или не снимают совсем. Это одна из причин, по которой я до сих пор здесь. Другая, если не главная, заключена в море — северное море совсем не такое, как все те моря и океаны, на которых мне в прежних поездках и экспедициях удалось побывать. Даже теперь, когда кругом один бесконечный лёд и торосы, почти каждый день ждёшь от этого пространства и стихии, его наполняющей, каких-нибудь неожиданностей. И они происходят — Север, практически весь Север, живёт по своим, особым законам и правилам, которые я и пытаюсь понять, находясь здесь.

Накануне ушел на Полярку — ветер развернулся на 180 градусов, южный, прекрасный, разорвал лёд и разогнал течение в море, вода — чёрная, как чернила, лёд и вода манили с утра...

Ушёл. Четыре-пять километров от посёлка. День. На вечер обещали пургу и порывы ветра до 30–40 метров, прогноз штука ненадёжная — развернулся в обратную сторону, против ветра, точно весь мир исчез — пургу перенесли самым неожиданным образом.

Накануне охотник вытащил из сетки, поставленной в трещине на льду, нерпу, тащил её домой. Кровавый след завлёк двух белых медведей. Они шли по следам охотника, но чукча оказался быстрее.

Пурга, лёд, и если медведи не уплыли вместе со льдом, значит, они были где-то рядом. Достал и зарядил ракетницу, выкрутил колпак из фальшфейера, сунул в карман, если успею, буду стрелять... Через сорок минут сбился с пути и ушёл в сторону моря, там, где обрыв.

Видимость 10–15 метров, и глазами, побитыми снегом и льдом, невозможно было просмотреть хоть какое-то расстояние впереди себя. Сбоку, со спины сплошная пелена.

Потеряться в тундре в таком молоке — дважды два. На крайний случай спасала боковая дорога от полярной станции, проложенная десятилетия назад 200-литровыми бочками. Бочек-отметок ровно до кладбища, дальше берег, и заблудиться здесь уже не так легко.

Только ветер на этом крайнем участке рвёт всё на своем пути. Каждые 30–50 метров оборачиваюсь и тогда могу смотреть по сторонам. У посёлка выпустил ракету, чтобы проверить — летит или нет. Пурга, ни одной души, ракету пустил вдоль побережья, а не на взлёт. Ракета улетела. «Ты стрелял из ракетницы накануне?» — это на следующий день в посёлке. На Севере ровным счётом ничего не проходит бесследно.

В это время трактор в пурге пробивал дорогу водовозке в посёлок, завтра дороги уже не станет. На выходе из магазина местный чукча рассказал, что группа рабочих в такую же погоду возвращалась с Полярки, и медведь шёл за ними. Женщину, которую он потащил, мужики общими усилиями смогли отбить. Насколько она пострадала, уточнить не успел — до закрытия дверей оставалось пять минут — из-за пурги и шторма всё то, что ещё работало в посёлке, в срочном порядке закрывалось. Вечером пурга разгонится до такой степени, что на расстоянии вытянутой руки ничего не будет видно.

Тонны снега засыпали посёлок — всего за одну ночь. Пять фонарей в посёлке — единственное, что хоть как-то обозначает путь.

Утром чукчи ушли на кладбище — надо было вырыть могилу — накануне компанией колотили и обшивали красным кумачом в кочегарке гроб для покойника. После обеда загрузились на снегоходы и сани, отправились за посёлок хоронить. Две недели везли тело из районного центра в этот посёлок — ломались по дороге снегоходы, из-за непогоды охотников долго не выпускали на маршрут; я «прогулял» этот день — надо было отбить лёд с окон, расчистить от завала крыльцо — с завтрашнего дня снова задует северный ветер, и температура опустится до минус тридцати.

Проходили гренландские киты. Море закрыто льдом уже неделю. Но где-то там, на горизонте, нарисовалось несколько огромных фонтанов. И звук, который они издают, когда выпускают воду, — очень похож был на звук прибоя... И это всё на расстоянии, может быть, десяти-двадцати километров. Редкая картина. Но примерно в это время они и должны проходить.

В этом году ситуация с приходом моржей на чукотские лежбища была сложная — почти нигде животные не наблюдались. Причиной стало холодное лето в Арктике и лёд, который появился уже в августе. В таких условиях моржи могут на берег и не выходить — им достаточно льдин, на которых они отдыхают.

Нашему лежбищу круто повезло — моржи появились в тот момент, когда их никто не ждал. Я только-только заехал на лежбище — и тут они повалили... Редкой красоты зрелище, праздник — жить несколько суток в окружении действительно диких и крайне осторожных, пугливых животных...

Два дня с чукчами строили дорогу в море через торосы, но сменился ветер и всё разломал... Выбрались наверх — посмотреть, что на самом деле происходит с водой, — моря нет и в помине, вода ушла.

Проскочили на другую сторону мыса — на Маяк — роскошное оказалось место, очень роскошное. Но там кроме заячьих экскрементов нет ничего. Вернулись — по дороге охотники бросили меня под перевалом — давно собирался пройти и поснимать обледенелые камни, делал две попытки, но не смог пройти из-за снега. Поздновато для хорошей фотографии, но немного отснял. Вернулся в сумерках.

Что-то давно не писал. Или так кажется: у нас медведи белые повсюду. Утром ездил на собачьей упряжке. Пока убирал телефон в карман, не удержался, собаки вынесли моё тело с нарт на повороте, бросили на пути и умчались по своей собачьей дороге. Свежих собак не остановишь. Пришлось догонять упряжку. На нартах есть два тормоза, но на полном ходу десять собак даже опытному каюру не остановить, может только притормаживать. Когда вылетал с нарт — выглядело комично, на глазах у всего посёлка. Но большой беды в этом нет.

На том конце другой мир — западный обжигающий ветер, солнце над горой и невероятная панорама на Чукотское море. Мечта, а не картинка...

Вернулись в сумерках, от медведя только следы по дороге. Ух, как же сложно мне будет уезжать отсюда: столько всего осталось не отснятым, не описанным и просто не замеченным...

2021 год как начался, так и завершился: в Якутии в 50-градусный мороз прошёл 30 километров из табуна и обратно, чтобы купить пару бутылок водки в посёлке, проверить связь и интернет. Три недели жил и работал в якутском табуне — с табунщиками, которые в тайге собирали лошадей, загоняли их на огороженную территорию, чистили от снега и кормили наиболее худых.

В чукотском селе отстоял два часа в очереди за новогодним спиртным, поскольку это единственный такой странный посёлок на всем восточном побережье, где существуют дни выдачи (продажи) алкоголя: раз в две недели и перед праздниками и только в определённые часы. Вчера, 31 декабря, магазин закрылся ровно в семь. Купил водку табунщикам, не себе. В табуне пить не принято, но это была моя благодарность людям, которые приютили и кормили три недели.

3 января. Приходил белый медведь, заглянул в окно в крайнем чукотском доме, у собак утащил кусок ласты кита, погрыз и бросил в море на льду, снова вернулся в посёлок. Чукчам повезло — двери были закрыты, людей на улице не было. Медведя выгнали снегоходом за территорию посёлка. Собрался, вышел за посёлок — только цепочка следов от медведя и кусок мороженого кита.

И потрясающий северный закат, который растянулся на целый час, — небо горело. После полутора месяцев полярной ночи — невероятный подарок, и ощущение, словно находишься в космосе. Чукотка и есть космос.