«Портреты в движении» с Антоном Веселовым. Март. Неделя 5

Кажется, время сейчас не барочное, не тонкое, не «жильное» — не джазовое. Но джаз вне времени, вне однозначной реальности. Его так давно причислили к высокому искусству, что он уже не борется за свою нишу, не страдает от натиска попсы и не противопоставляет себя классической музыке. Уверенно и горделиво существует сам по себе.

Для профессионала важнее совокупность привычных действий. А чтобы эти профессиональные рефлексы вступили в силу, заработали — достаточно просто начать ими пользоваться.

Отец двух (трёх?) поколений духовиков (да и вообще джазменов) знает, о чём говорит. Толкачёв — основатель традиции, профессор консерватории, лидер бэнда. В нашем регионе стиль духовиков определяется именно эстетическим кредо его репертуарного оркестра.

Когда-то, в начале 80-х, в проекте Homo Liber с композитором и пианистом Юрием Юкечевым Толкачёв предъявил всему миру образец импровизационной музыки высокого порядка.

В совместных проектах с выдающимся саксофонистом и композитором Владимиром Чекасиным бэнд Толкачёва, в котором добрая треть — импровизирующие музыканты, представил театрально-джазовое полотно, замешанное в равной степени на академической, народной (Толкачёв по первому образованию баянист) и джазовой музыке и «Поп-механике» Сергея Курёхина.

Я спрашиваю Владимира Николаевича: «Каково это — быть и новатором, и классицистом, и народником, и джазменом? Существовать в пространстве от баяна до саксофона».

«На самом деле поле шире. В оркестре я учу пианистов играть на фортепиано, басистов — играть на басу, барабанщиков — на барабане, скрипачей — играть на скрипке. Это я перечисляю инструменты, на которых я знаю, как играть правильно. Вообще-то существует алгоритм, который позволяет по отношению к любому инструменту использовать правильный набор действий, чтобы добиться эстетически правильного результата.

У нас 800 партитур. Но мы играем лишь незначительную часть. Большинство — это музыка более низкого качества. И если бы мы были менее взыскательным бэндом, играли бы и её. Но в этом случае производили бы совсем другое впечатление. И, кстати, для этого не нужно было бы нашего джазового класса. Мы бьёмся за качество, потому что играем вершины джазовой формы».

Одновременно с нами есть параллельные миры, которых мы просто не замечаем и даже не задумываемся об их существовании. Они вне сферы нашего внимания или опыта. Путешествия — это всегда открытия. Новосибирск — и шире Сибирь — благоволит.

Попытка приблизить, «навести фокус» реализована в музее Этнопарк «Территория Сибири». Он изначально создавался как музей путешествий. В Новосибирск везли юрты кочевников, чумы оленеводов, строили зимовья охотников и яранги чукчей, чтобы показать горожанам настоящую неизвестную Сибирь.

Основатель музея, профессиональный турист, у которого за плечами пешие и конные походы по Алтаю, лыжные походы по Кузнецкому Алатау и Хакасии, то ли шутя, то ли всерьёз говорит о своей священной миссии на Земле — соединить историю и туризм в единое целое, сделать информацию об историческом и культурном прошлом Сибири максимально доступной, остановить культурное и этнографическое исчезновение малых народов Сибири.

«Туризмом и путешествиями я занимаюсь всю свою жизнь. Всю юность провёл на археологических раскопках на территории Сибири. Как историк по образованию и потомок коренного населения Сибири (сибирские татары) каждое путешествие я рассматриваю через призму истории, этнографии, археологии, соединяя в туризме эти направления.

Мы не только музей строим, но и активно возим людей по интересным удивительным местам. Спускаемся в пещеры, поднимаемся в горы, посещаем малоизвестные исторические и природные достопримечательности.

Из последних открытий: с прошлого года первые в Сибири начали делать постоянные организованные поездки для всех желающих на самое большое верховое болото планеты — Васюганское.

Разработан оптимальный маршрут, позволяющий увидеть все экологические ниши в рамках одной прогулки — затопленный лес, трясины, открытую тундру.

Все, кто впервые слышит об экскурсиях на болота, крайне удивляются. В представлении большинства болота — это гиблое ужасное место, и делать там совершенно нечего. Так и живём, удивительные миры рядом с нами, разные настолько, что кажется, будто оказываешься на другой планете.

Чем больше знаешь о мире вокруг, тем шире он внутри тебя».

Это он сам про себя так обычно говорит. Добавляя официоза, можно заявить, что Андрей успел стать участником и организатором многих выставок, фестивалей, концертов и перформансов в России и за рубежом.

На словах передаёт, что много лет посвятил театру — поставил несколько спектаклей в Новосибирске, Омске, Санкт-Петербурге и Москве как художник, сценограф и режиссёр.

Театр — его стихия. Здесь встречаются все виды творчества — музыка, живопись, танец, литература. Андрею всегда были интересны разные способы познания мира, театр в этом ему очень помог. Как и кино. Список фильмов, к которым Андрей приложил свои мастерство и фантазию, короткий, но яркий. Участвовал в работе над фильмами «Круг второй» Александра Сокурова и «Духов день» Сергея Сельянова, был художником-постановщиком на фильме «Та сторона» режиссёра Филиппа Дмитриева, сам появлялся на экране в эпизодических ролях.

Развитие компьютерных технологий сподвигло Курченко на занятие видеоартом и музыкой. Это очень в его стиле — создавать видеоряд, оформлять его своей музыкой, реализовывать полный цикл кинопроизводства самостоятельно.

«Я родился, чтобы не быть. Всё, что я отзеркалил на этом мосту, тихо растворилось в тишине. Отражение — всегда я, левый берег одинаково далёк и неведом, как и правый. Мост раскачивают лишь призраки моих иллюзий. Я не знаю, когда я вступил на переправу и когда достигну КПП. Прыжок с моста — прыжок в себя, бурное болото гормонального программирования преподносит уроки отсутствия. Я не падаю, я громко теряю дар речи от радостного самоотречения и растворяюсь в мире, которого нет.

Никто не скажет мне «да», никто не скажет мне «нет», слова повисают в пустоте, на ниточке внимания, я удерживаю безмолвный поток очарования придуманного мною спектакля, все участники которого — плод моего неучастия, тихий шелест бесконечной листвы, туман фривольных искажений, сеть настойчивых гномов.

Я сам себе приснился
Сам из себя родился
Сам за себя учился
Сам о себе влюбился
Сам на себе женился
То физикой, то лирикой
Залился и упился
На атомы разбился
Словами бесконечными
Все книги промолчал
И звуками симфоний
Безмолвно прокричал
И красками беспечными
Прозрачными, предвечными
Холстов, фанер и ватманов
Без счета обкончал.
Я сам себя придумал
И сам себя развеял
Лишь только ветер дунул
Никто не скажет: Где Я?..

Вдруг все кинулись изучать, исследовать и рассматривать очевидные состояния бытия, не вникая в уникальность каждого мгновения и отсутствие опыта. Ничто никогда не повторяется, нельзя научиться впрок, можно только посмеяться над очередным правилом или промолчать. И включить на полную катушку внимание.

Любое открытие закрывается сразу после просмотра, каждый последующий зритель увидит своё, все договорённости аннулируются после манифестации, и эта тоже. Нет не-искусства, всё есть одноразовое творчество, как лапша — съел и забыл. Происходит мгновенная возгонка из небытия в бытие и обратно в небытие, отсутствие автора абсолютизирует сам факт и доставляет неизгладимую радость видящему. Бессмысленный поиск смысла растворяется в наблюдении. Зритель становится больше, чем автор, постепенно они становятся одним целым.

Море сливается с небом, линия горизонта теряется в дымке молчания, всем спасибо, все свободны».

Задумывая и начиная проект «Ново-Сибирск. Конструктивизм!» в 2019 году, Дубровин & компания не могли предположить, сколько новых вызовов принесут следующие три года. Символично, что запуск проекта состоялся благодаря поддержке заявки организации «СМАРТ-Концепт» программой «Музей без границ» фонда Владимира Потанина как раз в номинации «Новые вызовы». Кстати, до 15 апреля можно подать заявку снова — в том числе и на «более спокойные» номинации (обычно Новосибирск не очень активен и не слишком заметен в этом конкурсе, увы).

Но, кажется, фаза «отрицания» уже пройдена: за эти годы около сотни экскурсоводов и журналистов, художников и фотографов, коллекционеров и профессионалов культурных институций, известных экспертов и лидеров бизнеса стали контрибуторами проекта — спикерами и ведущими мастер-классов, партнёрами знаковых событий и создателями собственных «продуктов».

Благодаря этому мы сейчас видим на карте города больше полутора десятков самостоятельных инициатив предпринимателей и собственников помещений в памятниках конструктивизма, художников и продюсеров, которые ещё не проявлены в физическом мире и даже на онлайн-картах, однако становятся амбасcадорами — агентами конструктивизма в своём окружении и медиа.

Помимо карты наследия конструктивизма, созданной ещё на этапе запуска проекта, есть серия сувениров и авторских экскурсий, два календаря на текущий год и несколько аудиогидов на izi.travel, десяток гостеприимных площадок в зданиях-памятниках авангарда и много энергичных людей, вдохновлённых одной темой.

Конечно, есть нереализованные амбиции, например, в части более масштабного партнёрства с рядом крупных компаний и культурных институций (театр оперы и балета, НГУАДИ и театральные коллективы) и межрегионального или общероссийского статуса событий при их поддержке. Правда, что целый ряд центров наследия конструктивизма — Москва, Екатеринбург и Санкт-Петербург — имеют сейчас доступ к значительно большим ресурсам для позиционирования наследия авангарда и его продвижения в российском масштабе, как минимум.

«Тем интереснее работать в Новосибирске — в перекличке с коллегами и атмосфере здоровой конкуренции, ведь даже переманивая какие-то ресурсы (средства спонсоров, внимание медиа и общества), мы вместе делаем вклад в одно большое дело по популяризации нашей истории и культуры в один из её наиболее ярких и оптимистичных моментов.

Так что жду момента, когда, проводя экскурсию для очередной группы или коллеги из другого города, буду встречать по пути ещё две или три группы с другими гидами.

Собственно, и аудиогиды мы сделали для того, чтобы знакомство с конструктивизмом стало доступнее для всех интересующихся темой, ссылка на наши аудиогиды на платформе izi.travel: https://izi.travel/ru/51fd-novo-sibirsk-konstruktivizm».

Институт истории, филологии и философии СО АН СССР создан в 1966 году. Его отдел истории в 1990 году стал самостоятельным Институтом. Уникальность его — в камерности.

Посудите сами, в последние десятилетия численность научных сотрудников оставалась неизменной, около 50 человек. Другой козырь — глубокие традиции. Именно в Институте истории СО РАН — крупнейший центр археографии и источниковедения. Уникальны достижения в области изучения экономики Азиатской России.

Здесь учёные института долгие годы работают в альянсе с экономистами. На протяжении трёх десятилетий этот институт — единственное в России место, где существовало специальное научное подразделение, занимавшееся аграрной историей. Крупное научное направление по исследованию масштабов, технологий, механизмов политических репрессий и советских социальных мобилизаций известно на весь мир своими достижениями. В Новосибирске сложилась небольшая, но очень профессиональная и авторитетная школа изучения истории Гражданской войны.

«Научных планов, как обычно, громадьё. В последние годы меньше времени остаётся на написание собственных статей и монографий, больше приходится концентрироваться на организации научных мероприятий, подготовке больших коллективных трудов.

Из не самых последних, но ещё не опубликованных наблюдений. На рубеже XIX и XX веков борьба с периодическими и локальными неурожаями в царской России вылилась в одно из хорошо продуманных и комплексных направлений социальной и экономической политики — «продовольственные кампании».

Дело поставили таким образом, что неурожаи становились мощным стимулом развития сельских территорий. Вполне эффективно работала система снабжения нуждавшихся продовольственным и семенным хлебом. Незащищённые слои деревни «адресно» получали бесплатную помощь, но абсолютное большинство семей получали продовольственный и семенной кредит и отрабатывали его.

Десятки тысяч крестьян в условиях неурожая получали работу, инвестировали труд в развитие сельской территории. Кризис запускал созидательные экономические процессы».