«Книга джаза», зима, 2023

Об альбоме одним предложением

Об альбоме развёрнуто (многобукв)

Мои обзоры — результаты фанатского «улова» за месяц. Разве только в первом выпуске я хотел бы позволить себе исключение из правил. Скажу несколько слов о пластинке конца 2022 года, просто потому, что я большой поклонник Якоба Бро. Мне кажется, сибирская зима звучит его нотами.

Из названия становится ясно, что почти 45-летний датский гитарист Якоб Бро и 70-летний американский саксофонист Джо Ловано, эти классики «мутного» и «вязкого» джаза мегаполисов, посвятили альбом великому барабанщику Полу Моушну. И в этом, кажется, нет ничего невероятного — любой по-настоящему классный альбом Якоба является своего рода посвящением этому супергерою: Пол усложнил и замедлил уютный и в меру простой музыкальный мир Якоба Бро.

Мутация началась после альбома Psalm. Всё меньше бопа, всё больше тонкого равноправного партнёрства с другими музыкантами, всё медленнее темпы, песня гитары всё чаще переходит в речитатив или даже в шёпот. Так было и на релизе 2021 года Бро Uma Elmo.

Конечно, я тоже поклонник Пола Моушна. Но Якоб Бро мне представляется не меньшей уже величиной. Он запроектировал, построил и заселил свой причудливый, тенистый, неспешный, задумчивый, интеллектуальный и всепроникающий мир.

Однажды зашедший сюда на огонёк уже не возвращается прежним — после такого визита октябрь навсегда будет ассоциироваться с пьесой Якоба. В первой же пьесе, AsIt Should Be, на землю спускаются тени Орнетта Коулмана. Будто бы он выступает в клубе, который находится в изобретённом Якобом Бро городе. Похоже, даже в посвящении Якобу удалось отстроиться от великих идолов, не спорить с ними и не прятать их артефакты, а оставаться главным в своём авторском материале.

Якоб — дитя Копенгагена, он не суетится, не увеличивает скорость, не показывает технику.

Получается этакий сеанс чаепития с Якобом. К которому присоединяются Пол Моушн, Орнетт Коулман и, конечно же, соавтор этой пластинки — Джо Ловано.

Об альбоме одним предложением

Об альбоме развёрнуто (многобукв)

Следующий релиз — тоже посвящение. Этот альбом, выпущенный в честь столетия тенор-саксофониста Эдди «Локджоу» Дэвиса, свежайший — его отпечатали в феврале 2023 года и «бородатый» — его записали в далёком 1958 году.

Саксофонист Эдди Дэвис и клавишница Ширли Скотт к тому времени уже три года задавали хрипловатый и гулкий тон всему музыкальному джазовому сообществу. Они собрались в легендарной студии Руди Ван Гелдера, основоположника процедуры наложения звуковых дорожек, и создали золотой стандарт сочетания тенор-саксофона и органа.

К своим 36 годам Челюсти (говорят, он неистово кусал мундштук своего инструмента) считался ветераном нью-йоркской джазовой сцены.

Он играл понятную танцевальную музыку в группах Лаки Миллиндера, джазового менеджера, который не умел читать ноты, не писал, не играл на инструментах и редко пел, и всё же вёл за собой других, и, что удивительно, в верном направлении.

Позднее — напористый боп, когда этот стиль только-только появлялся на свет, и более поздний его вариант, когда революцию и сложные гармонии бопа смешали с академической драматичностью сюжетов, добавили «соль» церковной музыки и «перец» блюза.

Его партнёрша была прямой противоположностью. Женщина, юная, 24 года, тонкая, нежная. Она работала на контрапунктах — Ширли дополняет прямолинейного саксофониста тонкими пряными нотками в балладах, сочувствует и присоединяется на высоких темпах.

За этим соревнованием мужского и женского наблюдают, проникаются и поддерживают его герои ритм-секции — басист Джордж Дювивье и барабанщик Артур Эджхилл.

Квартетный «дуэт» Челюстей и Королевы Органа вышел не только в виде бокса из 4CD, но и в шикарной версии из четырёх 180-граммовых пластинок — на них свежий ремастеринг с оригинальных аналоговых лент, сделанный звукорежиссёром Берни Грундманом (а он крутил ручки на альбоме Thriller Майкла Джексона!) звучит не просто выигрышно, а революционно-естественно!

Об альбоме одним предложением

Об альбоме развёрнуто (многобукв)

Саксофонист и композитор Джеймс Брэндон Льюис был посвящён в рыцари джаза самим Сонни Роллинзом. Патриарх как-то сказал, что этот парень способен создавать великие произведения. При одном условии — если он будет слушать стариков. И он с удовольствием отправлялся в запутанные, похожие на лабиринты джазовые путешествия, попутно щеголяя техникой и верностью «отцам» позднего бопа.

Но не здесь. Новый альбом — смело-медитативный, настоящий контрапункт вышедшему в 2021 году The Jesup Wagon, где в очень бодрый «фарш» перекрутили госпел, фолк-блюз и оглушительные духовые партии. Кроме того, релиз вышел на лейбле, выпускавшем пластинки Тома Уэйтса и Ника Кейва.

Надо признать, что о глубине познания мира в музыке Льюиса Санни Роллинз тоже успел высказаться: «Когда я слушаю тебя, я слушаю Будду, я слушаю Конфуция… Я нахожу более глубокий смысл в жизни». Более щедрой похвалы представителю поколения 80-х трудно себе представить.

В своём новом альбоме Джеймс не просто подводит итог десяти годам, проведённым в Нью-Йорке, но и выносит вердикт обществу, пережившему пандемию. Музыкант провёл эти две пятилетки бурно — руководил собственными бэндами, играл с панк-группами, крутил с хип-хопом, тянулся к титанам фри-джаза.

И вот он, как и все мы, на долгие два года предоставленный сам себе, погрузился в размышления о том, что делает его живым. Оказалось, счастливые моменты — это не красивые концептуальные упражнения ума, а свобода познания и энергия инстинкта.

«Я принадлежу к поколению, которое ходило в школу только для того, чтобы научиться понимать и исполнять музыку, — объяснил свою позицию ученик Чарли Хейдена. — И вот сейчас я осознал, что всё стало чрезмерно сложным, я слишком глубоко начал погружаться в свою голову».

Это не первый «побег» в красоту, которая понятна. Пять лет назад он вместе с Марком Рибо исследовал антиимпериалистическое творчество в «Волнующих песнях сопротивления 1942–2018». После выхода альбом Марк так представлял своего партнёра: «Соло Джеймса Брэндона Льюиса похожи на гигантский реактивный самолёт — ему нужно предоставить достаточно места на взлётно-посадочной полосе для взлёта и посадки».

Всё так. Саксофон остался прежним и на альбоме 2023 года. Что изменилось, так это инструментальная конфигурация: никаких больших групп или даже секции валторн — только тенор-саксофон, электрическая виолончель и барабаны. Льюис отправился в погоню за энергией.

Он пишет свою музыку и на фортепиано: ему мало одного голоса — саксофона, а в работе над новым альбомом года Джеймс ощутил себя ещё и кинематографистом. В этом «повинен» саксофонист и композитор Генри Тредгилл. «Он заставил меня задуматься о переднем плане, средней точке и заднем плане, как в сцене из фильма», — формулирует Льюис.

Как и положено жанровому кино, Eyeof Of I путешествует по ошеломляющему диапазону музыкальных стилей и настроений, от прочувствованных песен до безжалостного авангарда пианиста и поэта Сесила Тэйлора, от жалобного евангельского возгласа Even The Sparrow до заключительного гимна Fear Not, созданного в сотрудничестве с постпанк-группой the Messthetics.

Об альбоме одним предложением

Об альбоме развёрнуто (многобукв)

Альбом певицы Мэгги Херрон My StoryIn Song — тоже своего рода кинематограф. Чтобы записать такую пластинку, нужно четыре десятилетия прожить на Гавайях, исполнять эвергрины — накопить и до поры до времени не расплескать энергию личных переживаний.

В джазовом «вареве», созданном мощным консорциумом музыкантов, определяющий вкус — горечь потери. «Когда песня обрела форму, я подумала о других выдающихся женщинах, которые двигали вперёд искусство, вдохновляли, — рассказывала прессе Херрон. — Я написала несколько дерзких блюзовых мелодий, но на самом деле моя Доун скорее тянула меня в легкомыслие. Она явно была более весёлым человеком, чем я когда-либо. В жизни она была комиком, частью театральной труппы».

Печальная Along Too Long звучит как забытая классическая баллада воображаемого поэта-песенника из великих. К ней здорово «клеится» нуар No More Regrets. Есть на альбоме и песни, написанные «вне семьи». Это созданный выдающейся джазовой вокалисткой Магос Эррерой классический блюз Never Make Your Move Too Soon и более «вдумчивая» версия песни Леонарда Коэна Hallelujah.

Говоря об этой пластинке, на память приходит название альбома Лу Рида Magic and Loss — «Волшебство и утраты»…

Об альбоме одним предложением

Об альбоме развёрнуто (многобукв)

Пианист Фред Херш и вокалистка Эсперанса Сполдинг собрались для нескольких выступлений и записи в Нью-Йорке, во время ежегодной серии дуэтов пианистов в одном из главных джаз-клубов Нью-Йорка The Village Vanguard.

Их дуэту десять лет, и всё это время они выходят на сцену без заранее подготовленных аранжировок. Говорят, у музыкантов даже нет чётко прописанного репертуара. Так что этот концертник не только даёт прочувствовать жизненную силу зала, он позволяет проследить за интимным моментом поиска своей темы и сочленения двух солирующих линий.

Фреда спонтанностью и «обнажением» в дуэте не напугать — он ровно на тех же условиях сотрудничал с великим гитаристом Биллом Фризеллом¹ и многими другими статусными музыкантами. Его задача — предоставить максимально комфортный полигон для работы своих партнёров. «Играя с Фредом, мы чувствуем себя комфортно, так, словно находимся в песочнице», — уверяет Эсперанса Сполдинг.

Для неё альбом во многом особенный. Певица редко поёт стандарты, предпочитая самостоятельно «плести канву» импровизации, щедро рассыпая скэт-словечки. Здесь она предстает ещё и импровизирующей рассказчицей с буйной фантазией.

Стандартная But Not For Me наполняется остроумной поэтической лирикой. Песенка Girl Talk щеголяет новыми смыслами — Эсперанса заходит то с феминистского, то с экологического «флангов». Пьеса My Little Suede Shoes одного из величайших джазменов всех времён Чарли Паркера, как и положено, звучит игриво, а песня Some Other Time автора шлягеров для Бродвея Сэмми Кана — забойно, туда же и броская версия Loro бразильского композитора Эгберто Джисмонти.

Особняком стоит корпус произведений самого Херша. Например, Dream Of Monk — это явно посвящение одному из самых нетривиальных пианистов всех времён Телониусу Монку. И эта иррациональная «кособокость» слышна в песне. Альбом завершается самой известной композицией Херша A Wish (Valentine) с великолепным текстом Нормы Уинстоун.

Эсперанса совмещала напряжённый график (тут вам и опера с саксофонистом Уэйном Шортером, и начало преподавательской деятельности в Гарвардском университете) с решением семейных проблем. «Я переживала очень трудное время в своей жизни, — признаётся она. — Мне хотелось научиться исцелять своей музыкой. Я хотела излучать что-то позитивное, даже несмотря на то, что чувствовала себя так ужасно». Она шла на концерт за исцелением души.

Фред поднимался на сцену за исцелением тела. В день своего 63-летия он готовился к операции по замене тазобедренного сустава. «Мне было очень больно, и я ходил с костылём, — вспоминает он. — Просто спуститься по знаменитой лестнице в The Vanguard было тяжёлым испытанием. Но как только заиграла музыка, боль полностью исчезла».