Высоцкий, которого не поют.

День рождения Высоцкого – важная дата в арт-календаре Стрижей, драйвер ярких художественных акций. Ковидные реалии принуждают к иному масштабированию культурных событий – больших залов не собрать, объемных шоу не устроить. Но смена пропорций – это, согласитесь, не стоп-сигнал, не кнопка «Delete». Арт-жизнь идет. Просто по-другому. И, между прочим, оттенки этого самого «по-другому» оказываются весьма интересными. Таковым оказался и нынешний дар Высоцкому от «Театра для всех» – спектакль по его песням. Которые… не пелись. Актеры студии играли их без вокальной прорисовки – в технике реалистического театра. А поскольку в текстовой базе спектакля было много редких творений Высоцкого – незасмотренных, точнее сказать, незапетых. И это было очень ярко. Порой до ошеломительной эмоциональности.

Подобный же восторг у небольших детей вызывают коллекционные автомашинки «М1:43», настольные железные дороги, манекены люксовых магазинов и прочие шедевры макетно-модельного жанра. Джигурда, «отбывающий Семёныча» – это тоже из обоймы подарков неприхотливому «внутреннему ребенку». Тем интереснее наследие Высоцкого, осмысленное принципиально по-другому. «Театр для всех» рискнул стихи Высоцкого не петь, а по-актерски проживать. И получилось тонко. Не случайно и имя спектакля: «Нерв» – именно так называлась первая в СССР книга стихов Владимира Высоцкого – объект, перемещавший поэта с подмостков в сферу книжности, текстовой поэзии.

«Театр для всех» родился, можно сказать, в режиме естественного взросления: сначала, в 2017-м, появилась студия детская, и родители, приводившие детей на занятия, «заразились» от них влюбленностью в сцену. И решили создать взрослую труппу. Начали с совместных спектаклей, где родители играли вместе с детьми. А потом взялись и за сугубо взрослый материал. Да, в совместном спектакле, в межвозрастном сюжете присутствие папы или мамы действует на маленького актера ободряюще. Но человеку, постепенно обретающему актерский кураж, со временем хочется миссии бОльшей, нежели родитель или наставник протагониста-ребенка. Так в студии и сложились две труппы, сосуществующие меж собой и в автономии, и в творческом партнерстве.

– Наверное, биография театра сложилась так именно потому, что мы изначально взялись за дело вдохновенно и всерьез, – рассуждает Екатерина Коноплёва. – Да, театр и для детей, и для родителей – хобби в чистом виде. Но он, наверное, в принципе хобби особое – не такое как, например, любое рукоделие. Театром ведь нельзя «маленько позаниматься». Это такое дело, которое в принципе нельзя «поделать». Ему можно отдаваться только всей душой – потому это и ощущается даже на уровне самого словесного мышления. Согласитесь, язык не повернется сказать «Я поиграю в театре, поиграю в спектакле» – и ум, и душа воспротивятся такому подобру слов. «Поиграть» – немыслимая словоформа для актера. Только «я буду играть в спектакле, я выступлю». И неважно, какой у актера статус – написано ли у него слово «актер» в трудовой книжке или там какая-то совсем иная строка. Потому что это у него теперь на сердце написано.