Мифы нового времени.
Призраки и страхи наших городов

Когда с заснеженных сопок на Читу сползает ночь, в доме по улице Амурской начинают гулять сквозняки. Это продолжается долго, словно залетевший ветерок не знает, как выбраться наружу. Среди зимы он приносит сочные ароматы прелой листвы, дёгтя, свежих яблок, раскалённого асфальта, резких духов. И чёрное трюмо в одном из помещений здания оживает женским лицом с тёмными кругами под усталыми глазами. Щёки женщины бледны, черты резки, а с коротко остриженной головы сползает на затылок выцветший платок.

Кем была женщина, проклявшая двухэтажный кирпичный особняк на улице Амурской? Среди легенд, что бродят по мостовым Читы, заглядывая к её жителям на кухни и в спальни, есть история про меднокосую Катерину, вышедшую замуж «убегом».

В старой Сибири — кондовой, патриархальной — свадьбы «убегом» не были редкостью. Случалось, молодые уходили из села, противясь воле родителей, решивших поженить их по расчёту, а не по любви. Бывало, и родители знали о побеге заранее, не имея за невестой приданого и денег на шумную деревенскую свадьбу. В чужом селе или крошечном городке жених с невестой шли в церковь и, подкупив священника, тайно венчались.

Катерина была сиротой и жила со старой бабкой. Выросла она девкой высокой и статной, а на косе её можно было таскать вёдра с водой. Чем длиннее та становилась, тем сильней отличалась от волос у корней: на макушке они чернели смолью, а на кончике косы горели рыжей медью — будто огонь сбегал вниз по плетёному канату. Ни один мужчина не мог устоять, чтобы не представить, как разлетается этот огонь по плечам.

— Огнёвушка в твоих волосах поселилась, — говорила ей бабка. — Смотри, не отрежь! Она удачу приносит.

— Кто это, Огнёвушка? — спрашивала Катерина, но бабка в ответ только отмахивалась. Может, и сама не знала.

Приданого за девушкой не было, и когда сын кузнеца захотел взять её замуж, родители его воспротивились. Скрывшись, молодые сыграли свадьбу «убегом» да подались подальше — в Читу.

Привязав к себе железную дорогу, город быстро рос: открывались заводы, строились каменные дома, тянулись к ним телефонные провода. Муж Катерины задумал открыть колёсную мастерскую: хотел ремонтировать экипажи и кареты и выбиться в люди, став человеком обеспеченным и уважаемым.

Был он на все руки мастер, но угловат и косноязычен, и когда обратился в банк за ссудой, получил от ворот поворот. Некоторые мечты горят столь ярко, что мешают разглядеть реальность. Можно было устроиться на железную дорогу или пойти работать на завод, но молодожёны так часто разговаривали о будущей мастерской и столь ярко рисовали её в своём воображении!

Следующим утром по городу гуляли ветра. Они несли ароматы прелой листвы, дёгтя, свежих яблок, раскалённого асфальта, резких духов. Они поднимали с мостовых сор и обрывки газет, срывали с прохожих шляпы и заставляли солидных господ бегать за ними, словно гимназистов. Извозчики успокаивали лошадей и даже закрывали им глаза шорами, словно на скачках, — от поднятой пыли.

Катерина возвращалась из пекарни, когда к ней подошла женщина и попросила продать волосы. Девушка хотела пройти мимо, но названная сумма поразила её — цифра была фантастической! Она потребовала деньги вперёд, и они были выданы — вся сумма, без обмана. Из дома покупательницы Катерина вышла с короткой стрижкой.

Что было делать бедной женщине? Удача отвернулась от неё. Заплаканная Катерина едва добралась до комнаты, которую молодожёны снимали у доброй хозяйки. Со страхом ожидала она возвращения мужа, но тот всё не шёл и не шёл. Ночь тянулась долго — вот забрезжил поздний сентябрьский рассвет, а любимого всё не было. Затем появилась полиция, и хмурый сыскарь с давно не стрижеными бакенбардами принёс страшную весть: мужа Катерины убили в драке на Сеннухе — площади, куда крестьяне окрестных сёл свозили на продажу сено для скота. Драку видели многие, так что удалось установить даже точное время: смерть наступила ровно в тот момент, когда женщине отрезали косу. От этого жуткого совпадения у неё помутился разум.

Безумная Катерина, как прозвали её горожане, приходила к дому на Амурской каждый день, проклиная банкиров. И столь сильна была её ненависть, что даже после смерти женщина продолжала являться призраком в зеркале старинного трюмо. Банк довольно скоро покинул здание, а сегодня там размещается краевой психоневрологический диспансер.

Раз в несколько лет на железнодорожной станции Барнаула появляется призрачный паровоз с тендерным, почтовым и двумя пассажирскими вагонами. Происходит это в начале весны — в ночь с 4 на 5 марта, перед очередной годовщиной смерти Сталина. «Окно в прошлое» открывается лишь из одной точки — с небольшого пятачка на переходном мосту, что соединяет 2-ю Строительную и Привокзальную улицы. Шаг влево, шаг вправо — и уже ничего не видно. Если напрячь слух, можно расслышать, как паровоз спускает пар, как лязгают двери, как перекрикиваются меж собой люди. Слов не разобрать, но в «окно» видно людей в форме НКВД, торопливо перекидывающих мешки с широких приземистых вокзальных тележек в почтовый вагон.

Говорят, что обнаруживший это окно приобретает способность «открывать» подобные дыры и в другие времена. Но не всё так просто!

Закончив работу, офицеры ещё долго курят на перроне, словно кого-то ожидая. Наконец появляется военный — он торопливо идёт по мосту, слышно, как скрипит снег под его сапогами. Если призрак обратит на тебя внимание, то сбросит с моста: в этот момент нельзя даже пошевелиться, хотя так и подмывает повернуть голову и встретиться с ним взглядом.

Всё заканчивается внезапно: люди на перроне тают, паровоз исчезает, и минуты начинают бежать своим обычным ходом.

Когда метели переплетаются друг с другом, и неизвестно, на каком свете и в каком веке ты находишься, на пустынной трассе Магадан — Якутск появляется призрачный этап.

Уже не видно змеиной головы, но ещё не видно и хвоста. Жутко в такую метель оказаться на пути призраков: двигатель глохнет, гаснут фары, и машина замирает у обочины.

Почуяв тепло, к автомобилю устремляются десятки теней, отталкивая друг друга. Судорожно защёлкнув замки, пассажиры видят лица мертвецов, прижавшиеся к стеклу, и посиневшие руки, дёргающие ручки дверей.

Заканчивается всё внезапно: заводится машина, и призраки исчезают, словно их никогда и не было. Несколько мгновений водитель и пассажиры испуганно крутят головами по сторонам, а затем срываются с места, торопясь поскорее убраться. Но иногда на обочине находят брошенный автомобиль с распахнутыми дверями. Говорят, что пассажиров призраки увели с собой — в бесконечную метель бесконечной дороги.

Лихие 90-е отразились в легендах многих городов почти исключительно криминальными историями. В Челябинске героем одной из таких историй стал кот.

Заброшенные парки дичают, но не превращаются в леса. Просто с их тропинок исчезают мамы с колясками и ребятишки на скейтбордах, а появляются пьяные компании и малолетняя шпана. На закате минувшего века в бывших советских городах можно было отыскать сотни подобных примеров.

Всё началось со смерти безвестного уральского кота — он издох от старости в одной из пятиэтажек с облупившейся краской, в скромной однокомнатной квартире с пятиметровой кухней и совмещенным санузлом. Его хозяин был беден, немолод и угрюм — из тех людей, которых врачи называют социофобами, а соседи — бирюками.

Единственной живой душой, с кем бирюку было комфортно в жизни, оказался приблудный уличный кот. Он покидал квартиру через форточку, уходя по ветке чахлого дворового клёна, почти касавшейся балкона, и так же возвращался обратно. В этой паре хозяином был кот, а человеку оставалось лишь кормить его и не забывать держать выход на улицу открытым. Так продолжалось лет пятнадцать — вполне счастливых для обоих, и до самого последнего дня облезлый задира выбирался гулять на улицу.

Бирюк обнаружил мёртвого питомца, вернувшись с работы. Он долго сидел, собираясь с мыслями, затем постучался к соседу и попросил лопату. Завернув кота в чистую простыню, мужчина отправился в парк. Среди котовладельцев часто встречаются люди сентиментальные, желающие изредка выбираться на могилку бывшего любимца. Сесть под деревом, выпить за упокой души животного, пересказать новости и хотя бы на несколько минут отрешиться от тягостей текущего дня.

В укромном уголке одичавшего парка мужчина выкопал небольшую яму и уже расстегнул сумку, чтобы достать животное, как появились бандиты. Бандиты были так себе, третьей руки, и разборки их шли по поводу пары табачных киосков. Никакого дела до сентиментального бирюка им не было, они его даже не заметили. Но когда началась стрельба, одна из случайных пуль попала мужчине, пришедшему хоронить кота, в голову.

Бандит сделал один выстрел, второй, а затем из размотавшейся простыни вылетел кот и в неописуемо длинном прыжке достал убийцу, вцепившись когтями в горло. Обнаружив два мёртвых человеческих тела, милиция списала их на бандитские разборки, тем более что выстрелы в парке слышали многие. Вот только разорванное горло одного из мертвецов так и осталось загадкой — его объяснили нападением боевого пса. На призрачного кота, забравшегося на дерево и внимательно наблюдающего за действиями милиционеров, никто не обратил внимания.

Прошло несколько лет, цены на нефть взлетели, и ситуация в стране стала меняться. В 2001-м парк очистили от мусора, благоустроили и проложили новые аллеи. Здесь стали открываться современные аттракционы, и мамы с колясками вновь вернулись сюда, как и подростки на скейтбордах. Но время от времени, в тихий вечерний час, на дереве можно заметить худого драного кота.

Французский профессор Жан-Ноэль Капферер считал, что в каждой легенде общество неосознанно прячет определённое сообщение, и для того чтобы узнать причины её появления, надо до этого сообщения докопаться. «Главной функцией легенды является терапевтическая, — пишет исследователь Мария Тумаева, — городская легенда позволяет в иносказательной форме показать проблему, а иногда и символически её разрешить» [1]. Но помимо всех этих потайных смыслов и скрытых под художественной вязью слога истинных причин, есть у мистических историй то, за что их так любят простые горожане — герои, живущие рядом с тобой. Ты можешь пройти по тем же асфальтовым тропам, по которым ходили они, увидеть те же пейзажи, дотронуться до тех же стен и даже, возможно, испытать на мгновение те же чувства.